Владимир Одоевский: Дневник В. Ф. Одоевского 1859-1869 гг. "Текущая хроника и особые происшествия". 1859 год

В Петербурге - барыня, рассердясь на свою крепостную девку, посадила ее голой задницей на горячую плиту, так что бедную отвезли в госпиталь. На одном бале я говорю Данзасу, что такого рода печатание опаснее всех возможных печатаемых статей. Данзас стал уверять, что это происшествие - ложное; кстати подошел обер-полицмейстер гр. Шувалов, который подтвердил это происшествие еще тем, что он сам был на следствии.

Помещица Архангельская секла девку свою, из ревности к мужу, по детородным частям. А еще есть антиэманципаторы!

Говорят, что "Польское Слово" запрещено, а издатель Огрызко посажен на месяц в крепость по настоянию кн. [М. Д.] Горчакова (наместника), который, говорят, в этом деле обойден польскими езуитами, досадовавшими за слишком русское направление "Слова", и старания сблизить обе нации. - Вспоминают, что кн. Горчаков поддался в Крыму влиянию Нарк. Атрешкова - следственно, доступен всякому влиянию, а особливо таких проходимцев, как езуиты.

Говорят, что ""Польское Слово" запрещено за письмо Лелевеля, но что точно такое же письмо было пропущено в "Виленском Сборнике" самим Горчаковым. - Все это происшествие производит сильное впечатление; везде об нем толки. Говорят, c'est la premiere mesure extralegale du regne - et on la doit au prince Gortchaoow {Это первое беззаконие с начала царствования [Александра II] - и им обязаны кн. Горчакову}.

Защищают кн. Горчакова, говоря, что он поступил так потому, чтобы иметь право на подобные же меры в Польше, где они оказываются необходимыми; но общий голос против наказания без суда.

Говорят, что вследствие официальных просьб редакции "Польского Слова", а равно писем Тургенева и других (?) государь велел передоложить дело. Честь и слава государю, но не его советникам!

Говорят, что митрополит писал к генерал-губернатору о розыске: какою силою Крейцберг укрощает зверей - силою ли божественною как Даниил, или силою демонскою, в каковом случае его следует казнить.

Дворяне так сердиты на "Журнал Благоустройства", что перестали подписываться; теперь всего 500 подписчиков - "Журнал Землевладельцев" также прекращается, ибо ценсура не позволяет ни плантаторских писем, ни ответов им.

Жемчужников также писал к государю в защиту Огрызки.

Говорят, что по случаю отставки у Закревского была вся Москва с визитом. Объясняют это тем, что поправил в Москве о себе мнение возражениями против эманципации. Говорят, наряжено над Закревским следствие.

В многих крестьянских комитетах выразилось мнение о гласности суда и допроса.

Гримм желает ввести музыкальный элемент в воспитание наследника. Наследник, Александр Александрович и Владимир слушали музыку с видимым удовольствием. Мария Максимилиановна - ее мнение о пении Штуббе. Кажется против Штуббе есть интриги. Молодые князья спрашивали меня о скрипках, что такое Гварнерий, Страдивариус.

Варшавского Горчакова прозвали - Don Quichotte malfaisant {Зловредный Дон-Кихот}.

Мираж моего сна: поутру вчера читал я статью о Шамиле и о горцах и вечером поднимался по высокой лестнице к Гримму и устал; во сне отразилось это моим пребыванием у горцев, где я в доме, но в верхнем этаже, а горцы наступают с низу высочайшей лестницы, оружие в моих руках было странное, вроде длинной оси, с загнутым концом, которое почиталось самым действительным оружием - отражение частей того механизма, о котором я вчера толковал Шеплыгину.

Сочинитель книги: "Описание сельского духовенства" - Беллюстин - священник в Калягине. Его гонит духовенство, и говорят, что в Синоде шла речь о ссылке его в Соловецкий монастырь, - что было остановлено особой запиской государя. Другие жертвы такого же гонения: Медведев, бывший преподаватель в Московской духовной академии, Гиляров - теперь ценсор в Москве. (В "Духовной Беседе" - против этой книги статья, написанная, говорят, Муравьевым, исправленная Филаретом московским. В сей статье между прочим говорится, что духовные училища от того худы, что отняли имения у духовенства).

Веневитинов при мне получил письмо от своего управителя из Симбирской губернии, что крестьяне уговорились не пить водки, и наложили на виноватого штраф в 5 р., но что вследствие предписания земского суда по циркуляру от министерства внутренних дел о том, что "за пьянство не подвергать штрафу и наказанию", он должен будет постановление крестьян отменить.

Когда Миттендорфа выбрали в председатели Вольно-Экономического общества, он благодарил импровизированной речью, где между прочим оказал: я не ослепляюсь вашим доверием, - милостивые государи, - и понимаю, что вы в моем лице видели академика, и непременного секретаря Академии, и хотели почтить науку и коллегиальное устройство. Я предложил членам просить принца Ольденбургского, выбывающего из президентов по новому уставу, - быть, по тому же уставу - покровителем Общества. Эта демонстрация отложена до будущего заседания.

Чуть было не выбрали меня в Городской общей думе в старшины 1-го отделения. Заметив по первой (бюллетениевой) баллотировке, что я попал в число трех кандидатов, я просил членов не класть мне шаров. Не смотря на то, мне положили более 40 на 66. К счастью, Хрущеву было 66--1, Огареву (генерал-адъютанту) больше меня тремя шарами и, следственно, Огарев и остался кандидатом под Хрущевым. Затем меня выбрали в Городское депутатское собрание 63 голосами против 3. - Сегодня хоронили Бозио; было какое-то столкновение между студентами и полицией, что противники университета, разумеется, стараются преувеличить. Я оказал во всеуслышание им, что есть котерия, которая, если студент снимет шляпу, то готова сказать, что он шляпу бросил о земь, или снял ее с прохожего.

Была пресмешная история со стульями в зале Думы, где собираются все сословия. Поставили было стол присутствующих у подножия государева портрета, как во всех присутственных местах, а стулья остальных членов обратили лицом к царскому портрету. Генерал-губернатор [П. Н.] Игнатьев нашел в этом, как равно и в высоких спинках кресел что-то представительное, даже революционное, - и велел перенести стол и стулья, так что все и присутствующие и остальные члены пришлись боком к царскому портрету, что всем показалось весьма неблагоприличным. - Было несколько представлений генерал-губернатору; тщетно. Но наконец уже перед 4 апреля его уговорил, кажется гр. Апраксин, отказаться от такого нелепого каприза, и в заседании сегодня мы сидели прямо к лицу государя. Но все таки г. Игнатьев не позволил стол присутствующих поставить на небольшое возвышение, хотя от того в задних рядах не видно и не слышно. Что за дребедень! Говорят, что г. Игнатьев явно говорит, что Городовое положение 1775 г. есть произведение революционного духа того времени, - следственно, и Учреждение о губерниях - тоже? Уже почему не начать с Петра Великого, учредителя коллегиального устройства? Если такое революционное дело в течение 100 лет не оказало своего вредного действия, то кажется можно оставить его в покое. А не будет ли в самом деле революционным опровергнуть этот вековой порядок?

Был сегодня большой пожар в Каретной части - в 1 час ночи я не удержался, чтобы не съездить проведать Библиотеку, и нашел все в порядке.

Толки о поддержке правительством откупщиков против обществ трезвости, о содействии откупщикам со стороны тех помещиков, которые вовсе не желают, чтобы крестьяне привыкали к самоуправлению. Этою мерою недовольны; сравнивают с торговлей англичанами опиумом; боятся, что будут жечь кабаки; что содействие откупщикам не будет иметь результатов, но что сей мерою воспользуются раскольники, как оппозиционным средствам; обвиняют в том, что не дадут откупу лопнуть, заменив его акцизом. Вообще ожидают весьма худых последствий от сей меры.

Рассказы о кокарде гр. Разумовской. Она в восхищении, и все ездят ее поздравлять; между тем выпускают следующее сближение: что она дает надежду Лидии Нессельроде также когда-нибудь получить кокарду (вспоминают, что гр. Разумовская была продана своим мужем за 300 т. р. ассигнациями).

Приехал Виндишгрец {Этот слух оказался ложным. [Прим. В Ф. Одоевского]}; в Благородного человека можно обмануть один раз, но два раза сряду обманывают только дураков. Говорят, его примут весьма учтиво, но отпустят ни с чем. Дай бог! Сегодня за обедом у вел. кн. зашла речь об parti autrichien Франции. Я заметил, qu'il у a partout un parti autrichien. - "Comment, est ce qu'il en existe meme chez nous"? {Что австрийская партия существует повсюду. - Как, разве она существует даже у нас?} - спросил меня кн. Василий Долгоруков (шеф жандармов) - "Ноl ho!", отвечал, я, не желая продолжать разговор "Mais est ce que en verite il existed? {Нет, правда, неужели она действительно существует?} продолжал князь посмеиваясь. "Qui! mon prince, - отвечал я, - mais ces gens n'ont pas le courage de l'avouer" { Да, князь, но ее сторонники не имеют мужества сознаться в этом.}.

Рассказывают про скупость Кокошкина (неаполитанского) - выписывает бумагу из Флоренции, потому что она там двумя гранами дешевле, и как Чевали имеет правилом ничего не посылать под видом депеши, то Кокошкин ему доказывал, что эту бумагу можно послать в виде депеши, ибо хотя она и не депеша, но назначается для депешей.

Басня - верблюд и лев (на Чевкина). Лев сделал верблюда министром, а верблюд лег поперек дорога.

Ходячая карикатура - Россия окруженная колыбелями, в коих крестьянский вопрос, финансовый вопрос. - Кн. [А. М.] Горчаков приглашает ее танцовать, а ей не до пляски за заботами.

Говорят, что Кошелева не сделали экспертом в Крестьянской комиссии потому, что он нажил состояние откупами.

Une gazette anglaise dit: l'Autriche a 3 principes: l'infanterie, la cavalerie et l'artillerie {Одна английская газета пишет: У Австрии есть три принципа: пехота кавалерия и артиллерия.}. Слухи о Виндишгреце вздор, он еще не приехал. Бух сменен. - Говорят, что вчера государь дал Плаутину жестокую головомойку за буйство гвардейских офицеров.

Меня выбрали в общники Академии художеств и с первой минуты заставили раздавать медали.

Кн. [A. M.] Горчаков говорил бар Раден: {Далее до конца записи, за исключением двух фраз, в подлиннике по-французски.} "Удивительно, что в момент великих событий среди государственных деятелей - одни пигмеи. Карольи утверждает, что мы заодно с революционными партиями. Я ему ответил: Австрия, соглашаясь на конгресс, ничем не рисковала - или очень немногим; начав войну, Австрия развязала бы руки революционным партиям; вы говорите, что в случае неудачи вы поднимете всю Германию - тем хуже, но вы поднимете прежде красные партии. Мы - консерваторы, но мы считаем своим долгом знать, кто настоящие революционеры. - Я получил из Вены письмо, подписанное: женщина, которая вас презирает". ("Вы не знаете, сколько ей лет?" - спросил я). "Сейчас мы дойдем до ответа на этот вопрос. Письмо на 4-х страницах, полное инсинуаций; между прочим она пишет, что кн. Горчаков должен бы стыдиться причинять вред прекрасному дому Габсбургов, который мы любим, который мы обожаем и т. д., и связываться для этого с таким революционером, как Луи Наполеон, которого по справедливости следовало бы повесить, а Горчакова рядом с ним, как сообщника. - Это письмо я послал государю, - говоря: вот, ваше величество, чего мне стоит ваша политика. - Если бы письмо было подписано, я бы ответил: пришлите мне вашу фотографическую карточку, чтобы я знал, какое чувство вы внушаете мне. Ротшильд говорил, что сейчас основным вопросом для многих дворов Германии является вопрос желудка, так как Австрия с большой ловкостью распределила повсюду свои облигации. - Я убеждаю Чевкина привлекать возможно больше иностранных капиталов - это залог безопасности. Почему Англия терпит пощечины, которые ей постоянно наносит Америка? потому что английские деньги вложены в американские железные дороги".

Во время обедни в саду я сказал гр. Строганову: "чрез кого я могу представиться вел. кн. Марий Николаевне?" - "Чрез Куракина". - "Но я по особому случаю - как новый член Академии художеств". --"А тогда чрез кн. Г. Г. Гагарина, который назначен президентом". После завтрака, видя, что многие представляются вел. кн., я попросил Строганова доложить обо мне. Я тотчас был допущен. "Мы с вами теперь - camarades des service {Товарищи по службе.}, сказала вел. кн.; я еще не была на выставке. Как она?" - "Очень замечательна по работам молодых людей". - "Да! Но старые ленятся"... После нескольких слов, я нашел возможность сказать, как бы хорошо было присоединить к художествам в Академии и музыку. "Oh! je ne puis pas entendre la musique - сказала вел. кн. - cela me donne des crispations de nerfs - et ou prendre de l'argent?" {О! я не в состоянии слушать музыку, это вызывает у меня нервные спазмы. А кроме того, где взять денег?}.

Вел. кн. Елена Павловна вечером завела речь о бар. Корфе: "Правда-ли, что ему поручено прочесть наследнику курс права? Почему он не отклонил это предложение и не настоял на том, чтобы это было поручено какому-нибудь профессору? Скажите ему об этом - вопрос слишком важен. - Я знаю, что он рассердится, но что же делать, У него много [нрзб]". - "И много достоинств, ваше высочество, довольно редких по нынешним временам". - "Да, но их не видно". - "Разве по его вине? То, что ему поручают, он исполняет хорошо". - "Почему он ушел из Крестьянского комитета?" - "Он оказался в невыносимом положении - ему все время давали понять, что он всего лишь - пролетарий". - "Государственный деятель не должен обращать на это внимание; у него не хватает выдержки". - Я рассказал о пожертвовании Корфом всей выручки его книги (26 т. р.) в пользу Библиотеки, ее устройства. - "Это очень похвально для частного лица, но недостаточно для государственного деятеля". - Я рассказал басню о белке и о возе орехов. - "Да, все это хорошо, но ведь это он с Бутурлиным настаивал на закрытии университетов". - "Нет! Но он был против студенческой формы" - "Не только против формы, - я знаю, чего мне стоило отвратить великого князя от всех тех идей, которые ему внушал Бутурлин".

Рассказывают, что император Николай так был уверен в помощи Австрии при начале Крымской войны, что посылая не знаю какого генерала к австрийскому императору, он велел сказать, что он настоятельно просит, чтобы сам император отнюдь бы не ездил сам на войну.

Говорят, что когда на Павского был донос, что он преподает противно учению церкви, то император Николай, призвав его, спросил: чему он верует? Павский отвечал: "вера есть дело между богом и мною и в этом я никому не обязан отчетом. Что же касается до моего преподавания, то я держусь в нем учения церкви, нисколько не отступая".

Говорят, что на приговоре о ссылке Шевченко император Николай прибавил собственноручно: не позволять ни писать, ни читать. Что и действительно наблюдалось и для чего был приставлен к Шевченко особый сторож во все время его ссылки.

Над Беллюстиным было уже 17 следствий, он каждую минуту на волосок от Соловков. Опоздает звонить - следствие; то выдумают, что пропустил такую-то молитву - следствие, - он в беспрестанной тревоге. - Мои попытки перевести его в морское ведомство не удались; морские священники сводятся под эпархиальное начальство.

Кн. [Д. А.] Оболенский сказывал мне, что когда он был послан ревизовать Черноморское провиантское комиссариатство, открылось, что поставщик три года лишь предъявлял на бумаге припасы, но в натуре их не ставил, - его бумажки записывались в книги, а смотритель (из вахтеров) давал квитанцию в приеме по приказанию начальства. При очной ставке с начальникам, начальник в оправдание говорил: "за чем же ты не доносил на меня?" Это ошеломило бедного смотрителя. "Да как же я могу осмелиться доносить на начальство?" Он был бы спасен, как наименее виноватый, но по отъезде Оболенского, верно под угрозами благоприятелей - застрелился. В Черноморском флоте не был введен ни один новый закон, потому что Меньшиков не любил Лазарева.

Комитет для составления свода морских постановлений длился десять лет, на огромном содержании и все его занятия ограничивались тем, что Фишер спорил с Жандром. - Когда, после 10 лет, потребовали сделанные ими работы, они прислали лишь экземпляр печатный свода общего, и 4 дела; эти дела состояли в споре Фишера с Жандром о том, что один к другому должен относиться рапортами, или отношениями, мог ли не знаю кто из них [писать] - требуемые сведения, а не просимые и т. п.

Сильны толки в городе о деле с купцом Малкиным [Малковым], гласным в Распорядительной думе. Рассказывают различно, но все нападают на [П. Н.] Игнатьева и на Панина, что они, чтобы поддержаться на месте, - пожертвовали правосудием и популярностью государя. Игнатьев, говорят, за что-то поссорился с Малкиным и посадил его под арест на две недели, тем расстроив его коммерческие дела. Малкин подал просьбу, требуя суда. Дело дошло до Общего собрания Сената, куда приехал сам Панин и уговаривал сенаторов каждого отдельно; но с ним согласились лишь трое. Огромное большинство решило: дать суд Малкину; - дело должно было перейти в Государственный совет, но Игнатьев с Паниным выхлопотали повеление приостановить дело, а Малкину внушить, чтобы он не смел повторять своих просьб под страхам высылки из столицы. Что во всем этом верного, или преувеличенного, - но результат тот, что эти толки везде, и производят самое неприятное и вредное впечатление. - Отказ в правосудии, un deni de justice - вот что слышится везде и на всех языках

1-го сентября был с другими чиновниками у министра Муравьева; на вопрос, что делает ученый комитет, я отвечал: держит свою аванпостную службу. Действительно, перед тем шла речь о важном влиянии, которое произведет замена кулей тешками по военному ведомству, эта мысль вышла из Ученого комитета при соображениях о сохранении лесов.

Параболические стекла обливаются смесью азотнокислого серебра и раствора сахара на разгоряченное стекло.

Об Etablissement de bouillon Дюваля в Париже (суп - 20 сант.; самое дорогое блюдо бивстекс с картофелем - 50 сант.); семейству из 4-х человек обед стоил 3 франка. - Обедают до 60 тысяч человек; барыш Дюваля 3 сантима с человека в день.

Работал над наставлением для надзирательниц Патриотических школ в Библиотеке.

В ученом комитете подписал журнал и задал на сочинение народного учебника.

Говорят, что когда кн. [М. Д.] Горчаков (Варшавский), взбешенный вопросами по делу Огрызки, вскричал: не уж-ли ж можно у меня отнять право посадить кого в крепость, когда мне это покажется нужным - кто-то сказал: "Правда, князь, но этот вопрос напоминает вопрос одного лица в "Недоросле": Не уж-ли дворянин не может побить слугу, когда ему то захочется?". (NB. В "Недоросле" этот вопрос влажен в уста Скотинина).

Т[олстой И. М.] рассказывал, что ехал на извозчике, который сказался господским человеком; спрашивая: будет ли воля? - "Будет, только нельзя вдруг". - "Да будет ли? Уж мы ждавши язык поломали. - Вот если бы господам позволили вольных разобрать, кому сто, кому двести, то тотчас бы покончили".

Ростовцеву лучше. Долгое время врачи не позволяли ему даже думать о деле освобождения.

Жд[анов] сказывал, что очень мало теперь случаев жестокого обращения; бывало до 200 в год, ныне едва три, четыре; тоже и в отношении к убийству помещиков. Однако в Пскове одна барыня не только секла девку по переду из ревности, но, свернув кнут, всунула ей так, что та потеряла способность к деторождению; муж [нрзб] любовник повенчан; между тем по суду оставлена только в подозрении.

Говорят, что [Н. П.] Игнатьева китайцы посадили в тюрьму.

В концерте Музыкального общества la haute societe a brille pair son absence {Высшее общество блистало своим отсутствием}, как и во всех патриотических предприятиях. Из всех аристократических имен во всех этих вещах торчит одно мое имя, яко перст, - aussi je n'ai pas d'enfants {Но я не имею детей.}.

В 1848--1849 году поляк Гофмейстер был сослан в Оренбургский корпус за участие в возбуждении мятежа с д-ром Рором; мать писала к 70-летнему генералу Левицкому, чтобы уведомить, жив ли ее сын. Левицкий ответил, что жив и что как верноподданный он не может ничего для него сделать, но как христианин постарается облегчить его участь. Письмо было перехвачено на польской границе. За это Левицкий был отдан под суд и во время производства суда умер от удара. - Гофмейстер сослан в Сибирь на поселение; куда приехала к нему его невеста и вышла за него замуж. Ныне возвращен вместе с другими.

беспрестанно возникали требования того, чего не доставлялось. Чтобы покончить, Игнатьев согласился принять от хана содержание - деньгами.

Благодарение всемилосердному богу! я освободился от грозивших мне занятий по ценсуре! И как премудро господь бог это устроил - для моего спасения и совести. Но что будет?

Говорил с И. М. Толстым {Далее до слов "При диспуте.", за исключением двух фраз, в подлиннике по-французски.}. "На вас лежит историческая ответственность; одни разрушают веру в государя по своему тупоумию, другие - дабы удовлетворить свои мелкие страстишки; они ставят себя между государем и любовью народа. Они хотели бы поставить правительство в противоречие с самим собой. После того, что решено о статье [В. П.] Б[езобразова] ни один добросовестный ценсор не должен разрешить никакой серьезной статьи о местном и областном управлении, между тем, как правительство стремится к тому, что бы избирательные должности занимались людьми способными и чтобы избиратели относились к выборам серьезно. Возможно ли уверять в том, что какая-либо статья может оказаться более опасной, чем случай с Малковым, слух о котором облетел всю Россию?" Толстой говорил, что он это объяснил этим господам. "Хотят усилить Главное управление ценсуры экспертами, но чему это поможет, если эксперты будут вопиять в пустыне, а Панин с сотоварищами будут обделывать свои дела в другом месте. Давайте их сюда на очную ставку и документы на стол. Я странное существо - я не стремлюсь ни к чему, я не прошу ничего и я не желаю ничего, но я не могу видеть, как люди компрометируют государя, которого я люблю помимо моих обязанностей в отношении его всеми силами моей души - и кто может не любить его? - люди, которые натворив что-либо прячутся за государя вместо того, чтобы защищать его. Скажите это государю и не щадите меня. Основанием самодержавного государства является истина, более чем при каком-либо другом строе. Нужно, чтобы гласность касалась прежде всего чиновников, и вины их были ясны всем, дабы из-за отсутствия гласности их преступления не переносились на священную особу государя".

ему отвечали: нет, а вы не созрели для управления такими диспутами.

История с бароном Корф доказывает, что в мире бывают события, происходящие силою обстоятельств (тем же движением жизненных соков, которое заставляет растение склониться в благоприятной атмосфере в ту или другую сторону), когда вопреки всеобщему желанию, и без вины с чьей-либо стороны вполне лояльный человек бывает вынужден отступить, отказаться от своего дела. Свободная воля человека, что бы там ни говорили, имеет свои пределы {В подлиннике запись по-французски.}.

Владимир Безобразов был смешан с Михаилом Безобразовым. Панин и consorts {Единомышленники.} нарочно не объяснили разницы между этими двумя людьми, - а объяснил, говорят, Ростовцев. Как бы то ни было, Безобразову (за статью в "Рус. Вестн.") - выговор; ценcор отставлен от должности, но причислен к Министерству народного просвещения.

История Малкова прошла за границей и произвела самое невыгодное впечатление на негоцьянтов: "Comment voulez vous, говорили они, que nous allions engager nos capitaux en Russie, quand la justice n'y est pas exerce, et par consequent la propriete et les droits ne sont pas garanties, et on peut compromettre les affaires commerciales d'un homme en 1'emprisonant par justice, administrative" {Как же вы хотите, чтобы мы помещали свои деньги в России, когда законность там отсутствует, следовательно собственность и права ничем не гарантированы, и можно расстроить коммерческие дела человека, арестовав его в административном порядке.}. Дойдет ли это до сведения государя? а дело важное, если приравнять к тому, что говорил министр иностранных дел о необходимости сколь возможно более притягивать капиталов в Россию, ибо это громоотвод против войн.

[Январь]

Об этом деле сохранилось упоминание в отчетах III Отделения: "В Санкт-Петербурге жена инженер-штабс-капитана Баранова, имея в услужении крепостных людей своего отца, помещика Новгородской губернии Азарьева, подозревала девку Андрееву в краже и, вынуждая ее в том сознание, посадила ее на горячую плиту. За это Баранова предана суду, а люди отправлены в имение владельца" ("Крестьянское движение 1821--1869". М. 1931. Вып. I, стр. 126). См. также "Колокол", 1859, л. 57--58: "Елизавета Андреева показала, что Баранова, чтобы заставить ее возвратить взятый ею носовой платок, посадила ее 15-го января 1859 г. в кухне на плиту, при чем была горничная Татьяна Аполлонова; что, почувствовав сильную боль, она соскочила с плиты и, отыскав платок, получила еще от госпожи три удара по лицу... Баранова предана уголовному суду. Сверх того из собранных сведений оказалось, что и мать ее, помещица Валдайского уезда Азарьева, вполне достойна дочери, что крестьяне совершенно разорены, а жестокие наказания заставили некоторых из них лишить себя жизни: трое удавились, один утопился. Такое управление продолжается более двадцати лет и только, по случаю происшествия с Елизаветой Андреевой, Азарьевы удалены от имения и назначено формальное следствие".

Февраль

"Slowo", был арестован (а газета закрыта) за помещение письма И. Лелевеля с редакционным примечанием. Письмо это не имело никакого политического значения; оно действительно было напечатано в журнале "Teka wilenska" (1858, No 3). Огрызке инкриминировалось лишь самое упоминание имени Лелевеля. В связи с этим министерством народного просвещения был разослан соответствующий циркуляр о запрещении упоминания в печати имени Лелевеля (см. подр. А. И. Герцен, Полное собрание сочинений под ред. М. Лемке. П. 1917--1925, т. IX, стр. 545--550, прим. М. Лемке). Впрочем, по словам В. Д. Спасовича, товарища Огрызко по редакции, "для властей Царства польского была крайне неудобна газета, издаваемая в Петербурге и толкующая о том, что происходит в Царстве польском... Настоящие мотивы, вызвавшие закрытие, неизвестны. По-видимому, "Слово" пострадало за то, что приняло участие в возникшей между варшавскими газетами и обострившейся полемике по еврейскому вопросу" ("Воспоминания о Кавелине" - Собр. соч. К. Д. Кавелина. Т. II, стр. XV). Это же подтверждается и замечаниями О. Пржецлавcкого ("Рус. Арх.", 1872, I, стр. 1031--1042).

Огрызко был вскоре освобожден. "Заключение его в крепость и закрытие журнала вызвали в публике самое тяжелое впечатление" (Никитенко, т. I, стр. 554). Известно, что об Огрызке писал Александру II И. С. Тургенев (копия письма Тургенева была сохранена Одоевским. Бумаги Одоевского в Гос. Публ. Б-ке, пер. 85, л. 64--66); письмо Тургенева напечатано в "Сборнике Рос. Публ. Б-ки, Т. I. в. I, стр. 197--198); соредакторы по "Слову" подали всеподданнейшее прошение; в записи 15/III Одоевский упоминает также о ходатайстве Жемчужникова

В 1865 г. Огрызко был сослан на каторгу за поддержку польского восстания 1863 г. См. также записи 13--15/III и 22/XI

Март

Журнал "Сельское Благоустройство" выходил под редакцией А. И. Кошелева в 1858--1859 гг. как приложение к славянофильскому ежемесячнику "Русской Беседе". "Сельское Благоустройство" высказывалось за отмену крепостного права; Добролюбов назвал даже "Сельское Благоустройство" гуманнейшим и дельнейшим журналом по крестьянскому вопросу ("Совр.", 1859, No 4, стр. 234). Журнал закрылся не вследствие недостатка подписчиков, а из-за цензурных затруднений (см. письма Кошелева в книге О. Трубецкой "Материалы для биографии князя В. А. Черкасского", т. I, кн. 2, М., 1904, стр. 10).

"Журнал Землевладельцев" издавался в 1858--1859 гг. А. Д. Желтухиным. Это был орган крепостнического дворянства; он высказывался за освобождение крестьян без земли.

"либеральному" курсу первых лет александровского царствования. Причиной увольнения Закревского, ярого сторонника крепостного права, было, по-видимому, противодействие с его стороны обсуждению вопроса об освобождении крестьян. Поводом же к отставке послужило разрешение Закревского его дочери Лидии Арсеньевне Нессельроде выйти при живом муже замуж за кн. Друцкого-Соколинского. См об этом эпизоде у А. В. Никитенко ("Моя повесть о самом себе", изд. 2-е СПБ. 1904, т. I, стр. 563--565). Необходимо отметить, что при издании дневника Никитенко была выпущена характеристика Л. А. Нессельроде: "... не хуже Мессалины известная своими похождениями" (рукопись дневника Никитенко - ИРЛИ). См. также запись 26/IV.

Прозвище кн. М. Д. Горчакова - намек на его безуспешные попытки успокоить Польшу путем небольших уступок.

Книга И. Беллюстина "Описание сельского духовенства", рисовавшая это духовенство в очень мрачных красках, была издана анонимно за границей (в "Русском Заграничном Сборнике") М. П. Погодиным. В. "Духовной Беседе" статьи против этой книги не было, не было такой статьи и в "Домашней Беседе". Очевидно речь идет об анонимной брошюре, принадлежавшей А. Н. Муравьеву "Мысли светского человека о книге "Описание сельского духовенства". СПБ. 1859; об этой брошюре Одоевский в другом месте иронически отозвался, говоря, что она похожа на "Остров любви, про который Третьяковский говорил: книжка не велика да мудра" (Бумаги Одоевского, пер 21, л. 6). Критикам книги Беллюстина посвящены две статьи Н. Добролюбова ("Совр." 1859, No 6, совр. обозр., стр. 340-- 344 и 1860, No 3, совр. обозр., стр. 1--18).

По-видимому, данная запись Одоевского основана на непроверенных слухах Это подтверждается и тем, что ни в одной из духовных академий не было упоминаемого им преподавателя Медведева. См также запись 29/V.

свои лекции Гиляров-Платонов. По свидетельству С. Модестова, ничем впрочем не подтверждаемому, причиной отставки была записка Гилярова-Платонова о расколе (Сб. "У Троицы в Академии" М. 1914, стр. 125). В 1862 г Гиляров-Платонов был уволен и из цензурного комитета.

Об отношении Одоевского к московскому митрополиту Филарету см. ниже записи и прим. 19--23/XI 1867 г.

Общества или, точнее, братства трезвости стали возникать в России стихийно в 1858--1859 гг. среди крестьян западных и приволжских губерний, как ответ на злоупотребления откупщиков. Припрятывая дешевые сорта водки, так называемое полугарное вино, продававшееся по твердым ценам, откупщики взвинтили цены на вино улучшенного качества. Общества трезвости явились, по существу, бойкотом откупщиков; отчеты III Отделения характеризуют их следующим образом, "крестьяне на мирских сходках добровольно отрекались от вина с назначением денежных штрафов и телесных наказаний тем, которые изменят этому соглашению, и торжественно, с молебствиями, приступали к исполнению условий". Сломить крестьянский бойкот ни откупщикам, ни правительству долгое время не удавалось. Министерство внутренних дел противодействовало движению, во-первых, запрещая облагать штрафами за употребление спиртных напитков и организовывать братства на основе письменных соглашений и, во-вторых, убеждая откупщиков выпустить полугарное вино в продажу. Однако и после правительственного вмешательства дешевое вино в продажу появлялось далеко не всюду. Тогда крестьяне, основываясь на циркуляре министра внутренних дел и требуя полугара, в разных местах стали громить кабаки. Волнения были подавлены только при помощи военной силы. См. "Крест. движ.". Вып. I, стр. 134--136; ср. также ряд статей и корреспонденции в "Колоколе" 1859--1860 гг. См. также запись 26/IV.

Апрель

Никаких серьезных студенческих волнений в апреле 1859 г. не было. Речь идет о незначительной стычке между студентами и полицией (ср. Е. А. Штакеншнейдер Дневник и записки. М. -Л. 1934, стр. 250)

"В Городской Думе сидит Городской Глава на стуле по средине; против Городского Главы сидят на лавке на право голос цеховых, на лево голос посадских; возле Городского Главы в правом завороте на лавке голос настоящих городовых обывателей и голос иногородных и иностранных гостей; возле Городского Главы в левом завороте на лавке же голос именитых граждан и голос гильдейский" (Городовое положение, изд. 1785 г., ї 166).

Одоевский был помощником директора Публичной Библиотеки с 1846 по 1861 г. и одновременно директором Румянцевского Музеума до перевода его в Москву в 1861 г.

О борьбе с обществами трезвости см. запись 26/III и прим.

О Лидии Нессельроде см. прим. к записи 17/III

Виндишгрец в 1859 г. в Россию действительно не приезжал; см. также запись 4/V. О русско-австрийских отношениях в это время см. также запись 21/V.

Май

"Верблюд лег поперек дороги" - намек на управление Чевкиным путями сообщения. Через 2 года "государственным верблюдом" назвал Чевкина в "Колоколе" Герцен (т XI, стр. 368).

Разногласия Одоевского с славянофилами не повредили его дружеским отношениям с А. И. Кошелевым, близким ему еще по кружку любомудров. В своих "Записках" Кошелев посвятил Одоевскому следующие строки: "Он всем интересовался и мог вполне верно сказать: ничего человеческого не считаю для себя чуждым. Кн. Одоевского любили все, кто только его знал; ибо трудно было встретить человека добрее, ко всему доброму более сочувственного и вместе с тем весьма умного и даровитого. Если он мало произвел самобытного, то причиною тому увлечение его всякою встречавшейся ему умною мыслью, всяким проявившимся высоким чувством или благим намерением. Все его литературные произведения проникнуты сердечною добротою и отменною благонамеренностью и замечательны по их изящной форме. В нем я лишился последнего из трех моих сердечных и с юности друзей". (А. И. Кошелев. Записки. Берлин, 1884, стр. 195).

Подлинную причину того, почему Кошелев не был привлечен в Редакционные комиссии (несмотря на старания игравшего в комиссиях видную роль кн. Черкасского), установить трудно. Сам Кошелев был "уверен, что не Ростовцев тому виною, ибо он оставался ко мне весьма благорасположенным, и очевидно было его желание, чтобы я участвовал".

По словам Кошелева, его "забраковали главнейше потому, что я был журналистом-издателем-редактором "Русской Беседы" и "Сельского Благоустройства". Пуще всех, говорят, настаивал на моем исключении гр. В. Н. Панин, который говорил, что уже главу славянофилов не прилично и не возможно приглашать в правительственную комиссию" ("Записки", стр. 105). Об уступке общему озлоблению и отсутствии поддержки Ростовцева в этом вопросе "со стороны придворных эманципаторов" писал Хомяков. По свидетельству же Н. Семенова, действительно, Ростовцев, бывший "ярым противником откупной системы, не желал и опасался допустить откупщика [Кошелева] к участию в трудах по крестьянскому вопросу" (Барсуков, Жизнь и труды М. П. Погодина, т. XVII, стр. 81).

Редакционные комиссии были организованы в 1859 г. для составления проекта положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости. В комиссиях принимали участие эксперты, главным образом представители меньшинства губернских комитетов (см. ниже прим. к записи 22/II 1860 г.), защищавшие интересы передовых групп дворянства, заинтересованных в отмене крепостного права. Апологетическое освещение деятельности Редакционных комиссий дал Д. Хрущев в изданных им анонимно в Берлине "Материалах для истории упразднения крепостного состояния помещичьих крестьян в России 1855--1861". 1--3. 1860--1862 Протоколы заседаний Редакционных комиссий см. Н. Семенов Освобождение крестьян в царствование имп. Александра II. СПБ. 1889--1893.

Деятельность кн. А. М. Горчакова была направлена на сближение с Пруссией, а порою и с Францией в противовес Австрии, которая во время Восточной войны не только не оказала поддержки своей союзнице - России, но грозила вмешательством в войну, если Россия не уведет своих войск из дунайских княжеств. С 1862 г., когда в Пруссии стал канцлером Бисмарк, русская внешняя политика в значительной степени определялась им.

Вел. кн. Мария Николаевна была назначена президентом Академии Художеств после смерти своего мужа, герцога Максимилиана Лейхтенбергского, бывшего президентом Академии с 1842--1852 г. О Марии Николаевне, как "хозяйке" Академии Художеств, иронически писал Герцен (см. т. X, стр. 196). Кн. Гагарин был назначен вице-президентом Академии. "Колокол" так отозвался на это назначение: "Грозный вождь, на художников он тотчас же опрокинулся как на врагов. К довершению всего православная академия художеств займется исключительно византийской школой живописи и постарается довести до божественной лепоты суздальскую школу" (1860, л. 60).

Бар. М. А. Корф действительно уклонился от участия в разрешении крестьянского вопроса и очень недолго был членом Главного комитета, высшего органа по крестьянскому делу, рассматривавшего проект реформы перед внесением в Государственный совет. Большинство комитета состояло из противников освобождения или из защитников планов, наиболее отвечавших интересам крупного землевладения

"Восшествие на престол императора Николая I". О ней справедливо отозвался декабрист С. Волконский: "История его - панегирик живым, в силе при дворе состоящим... хула несправедливая о тех, которые были в немилости" ("Записки". 1902, стр. 170). Н. П. Огаревым был написан "Разбор книга бар. Корфа о 14/ХII 1825 г.".

Намекая на басню И. А. Крылова "Белка", Одоевский имел в виду долгое и с трудом дававшееся Корфу продвижение по бюрократической лестнице.

"Бутурлинском комитете" см. подр. М. Лемке "Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия". СПБ. 1904, стр. 185--308.

Слух о запрещении Т. Шевченко писать и читать был не точен. Как известно, Николай собственноручной надписью на приговоре запретил Шевченко "писать и рисовать".

О деле И. Беллюстина см. прим. к записи 18/III.

М. П. Лазарева и А. С. Меньшикова опубликована в "Рус. Арх.", 1881, II, стр. 361--379.

Составление свода морских постановлений началось в 30-х годах и велось сначала Комитетом образования флота, а с 1848 г. - канцелярией по своду морских постановлений. К моменту ликвидации этой канцелярии (в 1853 г.) ею действительно было сделано очень немного. К. А. Фишер управлял этой канцелярией; А. А. Жандр был директором канцелярии главного морского штаба.

Дело портного Егора Филипповича Малкова, гласного Распорядительной Думы, обвинявшегося в противозаконных действиях при раздаче извозщичьих билетов, возбудило массу толков в обществе. Этому делу посвящен почти целиком первый номер приложения к "Колоколу" "Под суд" (1/Х 1859 г.), где напечатан ряд документов и примечание издателей, под названием "Дело о преступном сообщничестве полицейского майора Попова, генерал-губернатора Игнатьева и министра Панина против свободы и чести купца Малкова". Для Одоевского, как видно из ряда записей, дело Малкова представлялось типичным, характеризующим административный произвол. Неоднократно упоминаемый Одоевским Д. Хрущев, сообщивший, по-видимому, материал и в "Колокол", подал Александру II всеподданнейшее письмо по этому делу, которое не имело и не могло иметь успеха, так как отношение Александра II к делу Малкова определилось еще ранее; на одном из докладов по этому делу он наложил резолюцию: "Оставить жалобу Малкова без уважения, объявив ему, что, если он осмелится ее возобновить, то будет выслан из столицы". Таким образом Игнатьев действовал в этом деле в полном согласии с указаниями царя. Письмо Хрущева, вместо рассмотрения по существу, подверглось осуждению Комитета министров за то, что Хрущев решился утруждать царя "ходатайством своим по такому делу, которое до него вовсе не относилось". Комитет постановил, "внушить ему, чрез министра внутренних дел, всю неосмотрительность и неуместность его письма". На журнале Комитета Александр II написал: "дельно" ("Особый журнал Комитета министров 25 ноября 1859 года" - Лен. отд. Центрархива).

Сентябрь

[22] ноября

О деле Огрызко см. прим. к февральским записям

Сведения С. Р. Жданова, тогда директора департамента полиции исполнительной министерства внутренних дел, опровергаются данными из отчетов III Отделения. Жестокое обращение помещиков с крестьянами в годы, предшествовавшие реформе, в действительности усиливалось, а не ослаблялось. Так, за 1859 год читаем: "Вообще в дурном обращении с крестьянами замечено помещиков 56, управителей и сельских старшин 23; случаев смертного наказания владельцами и управляющими открыто 55, в том числе женщин 7 и вследствие таких наказаний рождено мертвых младенцев 17. В сравнении с предшествовавшими двумя годами случаи притеснений крестьян увеличились, но также и жалобы крестьян на их положение усилились. В 1859 г жалобы были принесены на жестокость помещиков из 49 имений и, по произведенным следствиям, опровергнуты только в 14 случаях". (Крест. движ.". Вып. I, стр. 129). Ср. ряд корреспонденции в "Колоколе" 1859--1860 гг., а также в письме "Русского человека" (Чернышевского?). "... Крестьяне, которых помещики тиранят теперь с каким-то особенным ожесточением" ("Колокол", 1860, л. 64)

В записи о гр. Н. П. Игнатьеве речь идет о его пребывании в Китае, где он заключил (в "Русский Китай. Очерк дипломатических сношений России с Китаем". Порт-Артур, 1902; И. Барсуков. "Гр. Н. Н. Муравьев-Амурский", М., 1891, т. I.

Русское музыкальное общество и музыкальные классы при нем были основаны в 1859 г. Общество выросло из музыкального кружка при дворе вел. кн. Елены Павловны; предшественником его было симфоническое общество (1840-- 1851). Одоевский был активным членом Русского музыкального общества до самой смерти.

Декабрь

Ген. П. Я. Левицкий был презусом военного полевого суда в Варшаве. Однако он умер в 1871 г., что не согласуется с записью Одоевского

В бумагах Одоевского (пер. 15) сохранились отрывочные записи, датированные концом ноября, о переговорах с бар. Корфом и переписке с Александром II по цензурным делам. По-видимому, бар. Корф предлагал Одоевскому войти в совет предполагавшегося самостоятельного Главного управления цензуры, куда он, по свидетельству Никитенко (т. I, стр. 578), как раз в это время набирал членов. О "несостоявшемся министерстве цензуры" см. М. Лемке, "Эпоха цензурных реформ 1859--1865 гг.". СПБ, 1903, стр. 14--27.

"Диспут в воскресенье" - диспут между противниками и защитниками Русского общества пароходства и торговли, своего рода публичный арбитраж, вызванный появлением ряда статей об обществе (см. "Б-ка для Чтения", 1858, No 7, 1859, No 11, "Одесский вестник", 1859, No 103, "Указатель экономический", 1859, вып. 50 и 51). Супер-арбитром был избран Е. И. Ламанский. Диспут "... не дошел до конца вследствие шумливого вмешательства публики, состоявшей главным образом из акционеров, и Е. И. нашел нужным закрыть его, произнеся при этом: "мы еще не созрели до публичных прений". Эти слова наделали в свое время много шума и вызвали бесчисленные протестации" (Л. Ф. Пантелеев. Из воспоминаний прошлого. М. -Л. 1934, стр. 167). Противоположное мнение о публике высказал Погодин на своем диспуте с Костомаровым в марте следующего года - об этом диспуте см. запись 19/III 1860 г.

"История с бар. Корфом" - речь идет о том же несостоявшемся министерстве цензуры (см. выше прим. к записи 11/ХII).

Смысл записи о Безобразовых в следующем, в октябре 1859 г. М. А. Безобразов подал Александр II записку, выражавшую олигархические стремления части крепостников, и содержавшую, кроме того, донос на либеральных членов редакционных комиссий. Записка эта крайне возмутила Александра. Апологет Редакционных комиссий Хрущев утверждал, что при нормальном судебном разборе Безобразов за эту записку должен был быть присужден к смертной казни ("Материалы", т. II, стр. 254); Безобразов отделался высылкой из Петербурга и отдачей под надзор полиции. В конце того же 1859 г. экономист В. П. Безобразов поместил в "Рус. Вестн." четыре статьи под заглавием "Аристократия и интересы дворянства. Мысли и замечания по поводу крестьянского вопроса". Последняя статья (ноябрь, кн. I), темой которой было самоуправление, вызвала неудовольствие Александра II, распорядившегося "статей, касающихся прав дворянства на совещания по общественным и государственным делам в дворянских собраниях, - впредь не допускать к печати" (Сборник постановлений и распоряжений по цензуре 1720--1861. СПБ, 1862, стр. 449--450). Одновременно цензора Д. А. Наумова постигло указанное Одоевским наказание.

"Министр иностранных дел о необходимости сколь возможно притягивать капиталов" - см. запись 21/V.

Об отставке А. Унковского см. запись 28/II 1860 г.

Дневник В. Ф. Одоевского 1859-1869 гг. "Текущая хроника и особые происшествия" 1859 год

Дневник В. Ф. Одоевского 1859-1869 гг. "Текущая хроника и особые происшествия"
1859 год